МОДЕЛИРОВАНИЕ МИГРАЦИОННОЙ СИТУАЦИИ

НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ

Горелов В.И. , Соловьев И.А., Москва – Ставрополь

Современная демографическая обстановка в районе характеризуется депопуляцией населения, наибольшей степени проявляющейся в субъектах равнинной части Северного Кавказа (Ростовская область, Краснодарский и Ставропольский края), а также в республиках Адыгеи, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии. По причине важной роли миграционных процессов в формировании трудоресурсного потенциала территорий, актуальной по значимости здесь выступает моделирование миграционной ситуации.

Конечной целью работы является выявление динамики численности населения субъектов Северного Кавказа, а также определение степени влияния на формирование численности населения миграционных процессов.

Поставленную цель следует выполнить путем разработки динамической Марковской модели развития миграционной ситуации в районе.

Чтобы определить численность населения, в дальнейшем нами будет использовано уравнение Мальтуса. Австрийский священник Мальтус в 1802 г. опубликовал результаты своих исследований, основанных на данных о росте населения в американских колониях. Уравнение Мальтуса имеет следующий вид :

dX / dt = ? Х, (1)

где Х – численность населения к моменту начала исследования, ? – биотический потенциал населения (способность к увеличению численности населения за данный промежуток времени), dX / dt – абсолютная скорость роста численности населения. Решением уравнения (1) является следующее выражение:

Х(t) = Xo e?t. (2)

Воспользуемся уравнением (1), записанным в разностном виде (дискретном).

n (3)

Где Кс – число смертей на 1000 населения, Кр – число родившихся детей на 1000 населения. Будем считать, что рождаемость и смертность подчинены некоторому случайному процессу, мало отличающемуся от марковского. Тогда для расчетов воспользуемся марковскими характеристиками Кс и Кр этого случайного процесса, считая, что система перескакивает только в крайние состояния. Поэтому их можно представить в виде марковской цепи.

В силу постановки задачи ограничимся двумя крайними значениями коэффициентов Кс и Кр, рассчитанными согласно прогнозу Госкомстата России.Таким образом, рассматривается марковская цепь с двумя состояниями и стохастической матрицей переходных вероятностей .

Для более точного прогноза изменения численности населения к уравнению Мальтуса мы добавили миграционный прирост .

В результате моделирования миграционной ситуации в районе были получены основные сценарии ее развития в субъектах Северного Кавказа.

По проделанным расчетам мы получили краткосрочный прогноз динамики численности населения региона до 2016 г. При этом нами моделировались все вероятные сценарии миграционной ситуации в районе.

Официальные прогнозы, рассчитанные Госкомстатом России в 2000 г. характеризуются заниженным падением численности населения краев за исключением Ростовской области. Это связано с оптимистическим прогнозом миграционного прироста в субъектах равнинного Предкавказья .

Основой прогнозирования служит современная миграционная и демографическая ситуация в субъектах района. Основанием прогнозируемой ситуации является тенденция углубления депопуляции населения большинства территорий района. В свою очередь миграционные процессы в районе характеризуются резким падением миграционного прироста, на Ставрополье с 1997 по 2001 гг. он сократился в 16 раз и достигает уровня в 1,1 тыс. чел. (2001 г.), в Ростовской области в 5,5 раза и составил 1,4 тыс. чел. Если сальдо миграции будет снижаться такими темпами, то справедливо предположить уровень миграционного прироста упадет к нулю или станет отрицательным. В Краснодарском крае с 1999 по 2001 г. наблюдается монотонное сокращение показателей миграционного прироста населения в среднем за год на 20–25% .

В горной части района главной тенденцией миграционной ситуации является сокращение миграционного прироста в одних республиках и устоявшейся убыли населения в других. Так, в Северной Осетии снижение миграционного прироста за 2001 г. составило в 13 раз (!) достигающего теперь лишь 0,2 тыс. человек. Это объясняется спадом иммиграции осетин в республику из Южной Осетии, которая не только обеспечивала значительный миграционный прирост, но и с лихвой компенсировала миграционную убыль населения во внутрироссийском тренде, к примеру, в 1999 г. масштабы оттока населения составили 2,5 тыс. человек. В Адыгее отмечается спад масштабов нетто-миграции в 1,7 раза (до 1 тыс. чел.). Такая ситуация может привести к оттоку населения из рассматриваемых республик. В свою очередь в республиках Кабардино-Балкария и Карачаево-Черкесия отмечается устойчивый отток населения за последние в размерах 2 тыс. человек в год. Причем потенциал оттока русских в обеих республиках остается большим .

В равнинной части района наиболее благоприятная ситуация складывается в Ставропольском и Краснодарском краях, где падение численности населения по пессимистическим оценкам составит в пределах 5,2-6% на Ставрополье и 4,8-6,3% на Кубани. Значительно хуже ситуация прогнозируется в Ростовской области, где людность субъекта снизится от 6,4 до 7,1%. По самым пессимистическим прогнозам численность населения равнинного Предкавказья уменьшится на 803 тыс. человек (!). По масштабам это почти сопоставимо с миграционным приростом населения региона в 1990-е годы (0,9 млн. чел.). То есть накопленный трудоресурсный потенциал в 1990-е годы эти территории потеряют.

В горной части района пессимистический уровень прогноза предполагает снижение численности населения в республиках Адыгеи на 8,3-14,8%, Карачаево-Черкесии на 10,2-10,7%, Северной Осетии-Алании на 3,8-9,5%. Спад численности населения в совокупности в республиках западного и центрального Кавказа составит 236 тыс. чел.

В республиках восточного Кавказа (Ингушетии, Чечни и Дагестана) прогнозируется значительное увеличение численности населения (на 396 тыс. чел.) . Рост численности населения может не произойти в Ингушетии из-за возможного миграционного оттока населения в Чеченскую республику. Однако, несмотря на это, относительно малочисленная Ингушетия не сможет сильно повлиять на проделанные прогнозы. Из этого следует, что восточная зона республик будет являться стратегически важным демографическим ресурсом российского значения. Велика вероятность формированию стабильного миграционного оттока населения в равнинную часть района и в другие регионы России. Такая миграционная картина уже сейчас отчасти оправдывается и может значительно повлиять на изменение прогнозов миграции населения в равнинном Предкавказье.

В равнинной части и большинстве республик района складывающаяся ситуация приведет к углублению процесса депопуляции населения выраженное в снижении доли детей на протяжении всего рассматриваемого периода времени и напротив росту пенсионеров и падению численности трудоспособного населения. Приведем примеры только некоторых последствий этого. В перспективе рост доли населения старших возрастов и снижение численности детей (будущего трудового потенциала) приведёт к существенному изменению приоритетов развития экономики, увеличение расходов государства на пенсионное обеспечение. В условиях снижения рождаемости с одной стороны, будет уменьшаться потребность в работниках ряда отраслей социальной сферы (здравоохранение, образование, культура и искусство) .

В формировании трудоресурсного потенциала населения важную роль играет естественное движение население. В своих сценариях мы рассмотрели возможность средней вероятности (50%) улучшения показателей воспроизводства населения. Прогнозы оценок сдержанного оптимизма предполагают уменьшение численности населения Краснодарского края на 4,5%, Ставропольского на 4,5-5,5%, Ростовской области на 5,9-6,6%. Прогнозы сдержанного или среднего оптимизма приведут к спаду численности населения в республиках Адыгеи на 2,3-11,9%, Карачаево-Черкесии на 9,7%, Кабардино-Балкарии на 9,3%, Северной Осетии-Алании на 3,3-8%.

Оптимистические прогнозы, связанные с высокой вероятностью улучшения демографической ситуации в районе, предполагают сокращение численности населения Ставропольского края на 4,1-4,7%, Краснодарского края на 4,2%, Ростовской области на 5,6-6%. Прогнозы высокого оптимизма приведут к снижению численности населения в республиках Адыгеи на 1,8-11,7%, Карачаево-Черкесии на 9,3%, Кабардино-Балкарии на 2,9%, Северной Осетии-Алании на 3,3-7,7%.

Разница между минимальным и максимальным уровнем прогнозов равна 2,1% в Краснодарском крае, 1,5% в Ростовской области и 1,9% на Ставрополье. Как видно, это значительные цифры, которые показывают возможные потери населения при проведении недальновидной политики чиновников в области демографического развития района. Подчеркнем, что именно сейчас благоприятный момент для реализации мероприятий по улучшению социального и медицинского обеспечения населения, а также для взвешенной миграционной политики направленной на реализацию программы по адаптации мигрантов в регионе. Так как многодетное поколение рожденных в 1980-е годы вступает в этом десятилетии в фертильный возраст, если этот момент упустить, то в следующем десятилетии придет на смену им малочисленное поколение рожденных в 1990-е годы.

Во всех сценариях матрица переходных вероятностей обеспечивает максимальное соответствие прогнозу рождаемости Госкомстата России. Управляющими факторами модели служат миграция, а также улучшение работы социальных служб и экономические программы, улучшающие рождаемость населения и снижающие смертность.

Анализ сценариев показывает, что миграция в нынешнем виде не решает полностью проблемы падения численности населения, но смягчает эту тенденцию. При этом следует иметь в виду, что в районе отмечается высокий предел миграционной нагрузки. Поэтому без специальных программ, направленных на реализацию адаптации мигрантов, проблему привлекательности региона решить невозможно.

Для республик решающим фактором управления является миграционные процессы. Если миграционные процессы будут повторять современную ситуацию, то налицо угроза катастрофического падения населения субъектов. Если же этнополитический фактор будет стабильным и экономика региона пойдет в рост, тогда повысится возможность избежания пессимистического развития моделируемой ситуации в регионе.

Сравнительно небольшая миграционная убыль населения из республик может привести к значительным сдвигам в демографической структуре населения субъектов, не говоря уже о более чем двукратной разницей в спаде численности населения с учетом миграционного оттока и без него. Показательными субъектами в этом отношении являются Адыгея и Северная Осетия-Алания, в которых миграционный отток населения ещё не установился, но возможность этого более реальна, нежели обратный процесс. Так вот по прогнозам учитывающих миграционный отток населения численность населения республик сокращается в Адыгее от 1,7 до 6,5 раз (!), в Северной Осетии-Алании от 2,3 до 2,4 раза

 

Численность населения, тыс. человек

Отклонения

оценка

перепись

тыс. человек

проценты

Российская Федерация

6400,2

6627,0

226,8

3,5

Южный федеральный округ

21421,6

22914,2

1492,6

7,0

Республика Адыгея

444,5

447,0

2,5

0,6

Республика Дагестан

2194,7

2584,2

389,5

17,7

Республика Ингушетия

441,4

468,9

27,5

6,2

Кабардино-Балкарская Республика

780,7

900,5

119,8

15,3

Республика Калмыкия

305,0

292,4

-12,6

-4,1

Карачаево-Черкесская Республика

426,9

439,7

12,8

3,0

РСО-Алания

677,1

709,9

32,8

4,8

Чеченская Республика

648,0

1100,3

452,3

69,8

Краснодарский край

4975,6

5124,4

148,8

3,0

Ставропольский край

2635,6

2730,5

94,9

3,6

Астраханская область

1006,9

1007,2

0,3

0,0

Волгоградская область

2620,9

2702,5

81,6

3,1

Ростовская область

4264,3

4406,7

142,4

3,3

Помимо того, что Госкомстат учитывал миграцию во всех регионах (за исключением Чеченской Республики, где текущий учет не велся и миграция оценивалась по данным других регионов), он производил оценку экстренных миграций при расчете численности населения путем «снятия» населения с Чечни и перераспределения его в пользу соседних регионов. Так, в 1994 году население перераспределялось в пользу Дагестана, Ингушетии (примерно 140 тысяч человек), в 2000 году – Ингушетии (примерно 98 тысяч). Видимо, такие «переброски» в меньших масштабах имели место в 1995 и 1996 годах. Но в целом численность населения ежегодно балансировалась, никаких потерь населения в пределах округа вследствие неправильного учета перемещенных лиц не было, могли быть ошибки их присоединения к той или иной республике. Если эти люди (порядка 260 тысяч) вернулись в Чечню, тогда, соответственно, должно существенно уменьшиться население других республик, прежде всего – Ингушетии и Дагестана. Но, по данным переписи, во всех субъектах ЮФО, кроме Республики Калмыкии, численность населения также увеличивалась, т.е. за счет неправильного отражения в оценочных данных местонахождения внутриперемещенных лиц общее превышение населения округа сложиться не могло.

Не могла существенно повлиять на динамику численности населения указанных регионов и иммиграция из других стран, прежде всего – СНГ и Балтии, по той причине, что потенциал возможной иммиграции титульных народов этих республик был уже практически полностью исчерпан к 1989 году (в Казахской ССР, по данным Всесоюзной переписи населения 1989 года, насчитывалось 49,5 тыс. чеченцев, 19,9 тыс. ингушей, иных народов, имеющих на Северном Кавказе свои национально-территориальные автономии – и того менее ). Кроме того, их прибытие фиксировалось данными официальной статистики, в т.ч. и по Чечено-Ингушской Республике: за 1989–1991 годы прирост населения Чечено-Ингушской республики за счет миграции с других республик СССР составил 8 тыс. человек. В 1992–1993 годах приток сменяется убылью (по вполне понятным причинам), более поздние данные отсутствуют. О том, что в Казахстане сохранилась чеченская и ингушская диаспоры, свидетельствуют данные переписи населения 1999 года в этой республике: численность чеченцев составила 31,8 тысяч человек, ингушей – 16,9 тысяч . Кроме того, в Казахстане насчитывается около 12 тысяч беженцев из Чеченской Республики , часть из которых могла не участвовать в переписи, учитывая «прохладное» отношение к ним властей Казахстана.

Более масштабной, однако, также не объясняющей такого сильного расхождения в численности населения, могла быть недоучтенная иммиграция в Дагестан из Азербайджана (лезгин, т.н. «разделенного народа», которых в Азербайджане по переписи населения 1989 года насчитывалось 171,4 тыс. человек и аварцев – 44,1 тысяча ). Однако о какой-либо масштабной иммиграции в данном направлении нам не известно, как и иммиграции русских из стран СНГ.

Иными словами, если иммиграция из стран СНГ и Балтии в перечисленные регионы и имела место, то масштабы ее были незначительны, и они не объясняют столь существенного расхождения в численности населения по данным переписи и текущего учета. Остается предположить, что столь значительное превышение численности населения сложилось за счет двойного учета, например, лиц, перемещенных в пределах Чеченской Республики (на начало 2002 года их было 198,4 тысячи человек) . Какую-то роль могло сыграть присоединение к численности населения воинских контингентов, дислоцированных на данных территориях (в данном случае это внутренняя миграция, и на оценку иммиграции повлиять не может), а также недоучет рождений.

По всей видимости, вряд ли можно объяснить только за счет миграции превышение численности населения в Ингушетии (27,5 тыс. человек, или 6,2%), РСО-Алании (32,8 тыс., 4,8%), Карачаево-Черкесии (12,8 тыс., 3,0%). Эти регионы не отличались особой миграционной привлекательностью, а напротив, характеризовались оттоком населения в другие территории страны. Для РСО-Алании и Ингушетии были характерны взаимные встречные миграции (последствие Осетино-Ингушского конфликта), в результате чего мог иметь место двойной учет перемещенных лиц.

Следует иметь в виду и особенности менталитета жителей южных республик, которые, даже выезжая на очень длительный срок (5–10 лет), стремятся сохранить прописку (регистрацию) в родном селе, городе. Такие факты в массовом порядке появились не сейчас, они отмечались еще в 80-е годы. Кроме того, в этих регионах (на равнинах) очень дорога земля, и люди стремятся сохранить формальную связь с домом, чтобы иметь на нее право в будущем. В горных районах сохраняется надбавка к пенсии «за горность». Перечисленные факты объективно осложняют адекватную оценку населения как в рамках текущего учета, так и как в ходе переписи.

Превышение численности населения иных регионов округа, даже столь значительное, как в Краснодарском и Ставропольском краях, Ростовской области, не вызывает серьезных сомнений – оно логично, т.к. перечисленные регионы характеризовались в последнее десятилетие большой миграционной привлекательностью, а регистрация мигрантов, в т.ч. по причине введения ряда ограничений на региональном уровне, оставляла желать лучшего.

Если учесть вышеописанные предположения, то превышение численности как населения Российской Федерации, так и Южного федерального округа за счет иммиграции будет существенно меньше. Суммарно превышение численности населения шести вышеперечисленных регионов ЮФО составило 1034,7 тысячи человек. Причем только учет воинских контингентов можно частично «списать» на миграцию из других регионов страны. Таким образом, завышение переписью численности населения в округе можно оценить почти в миллион человек.

Если в ходе переписи имел место двойной учет, мы получим существенный рост численности чеченцев, народов Дагестана, и других титульных народов республик Южного округа. Этот «дутый» этнический дисбаланс может дать новую пищу для рассуждений об экспансии с юга, возрастании роли исламского фактора в регионе и иных острых тем политических и околополитических дискуссий.